Литературная.

[Кузя]

Представляю вашему вниманию свой опус об армейских буднях советских времен.


Есть, даму съесть!

Миша лежал в госпитале уже третью неделю. Несмотря на то, что принесли его сюда на носилках с тяжелой формой пневмонии, жизнь здесь ему казалось райской по сравнению с казармой. Конечно, это не гражданская больница: и работать заставляют тех, кто ногами может передвигать, и неуставные отношения есть. Но лучше в тапочках местную библиотеку мыть, чем на плацу в полном обмундировании сапогами стучать. Да и еда нормальная, приготовленная гражданскими поварами, а не непонятная бурда, сваренная солдатами – азиатами. А что уж говорить про послеобеденный сон. В расположении части духу о таком даже мечтать нельзя.
В палату зашел Чебурыкин, черпак из соседней палаты. Довольно противный тип,который заискивал перед более сильными ребятами его призыва и при помощи их поддержки издевался над первогодками. И над Мишей, несмотря на землячетво (оба москвичи), глумился не меньше, чем над другими. Но сейчас не было на его лице привычной мерзкой ухмылки. Вид у него был какой-то растерянный, глаза бегали в разные стороны.
- Если кто про меня завтра будет спрашивать, - взволнованно сказал Чебурыкин,- скажите, что меня в Подольский госпиталь перевели. Ясно? – он обвел взглядом троих присутствовавших в палате: Мишку, казаха Алика и парня из Иваново по кличке Толстый.
- А кто должен спрашивать? – уточнил Миша.
- Не важно. Кто бы не спросил, скажите, перевели в Подольск. Понятно? – еще раз спросил противный Мишкин земляк.
-Понятно, понятно,- отозвался Толстый. Двое остальных кивнули головами. Чебурыкин удалился, а Мишка с Толстым сели играть в шашки на кусок положенного в ужин масла. Игра продолжалась не долго. Ивановский парень был разгромлен без вариантов.
- Пойду на улицу подышу, пока начальник терапии не объявился и какую-нибудь работу не придумал,- поднимаясь с кровати, заявил Миша.
Он вышел из палаты в замечательном настроении и тут неожиданно его схватили под руки две крепких угрюмых парня в кожаных куртках, без положенных посетителям халатов.
-Чебурыкин в этой палате?- спросил один. Подсознанием Мишка почувствовал исходившую от этих двоих волну опасности. Полгода общения в армии с различным контингентом научили его осторожности.
- Нет. В этой палате его нет,- Миша помнил про наказ Чебурыкина. Но что-то мешало его выполнить. Каким-то шестым чувством солдат – первогодка понимал, что если его поймают на вранье, бить будут очень жестоко. Пока на ногах стоит. Да даже и если упадет, не факт, что таких людей это остановит.
-Ты его знаешь? – спросил все тот же. Мишка кивнул в ответ.
-Пойдем, покажешь.
Они заглядывали в палаты, но Чебурыкина нигде не было. Затем зашли в туалет, где курили старослужащие Саша Швунгов и Ваня Ершов. У этих двоих было то , за что в армии обеспечено уважение: очень сильный удар. Швунгов на гражданке был неплохим боксером. Возможно, что и достиг бы вершин на этом поприще, если бы его не выгнали из секции за пьянку. Ершов по сравнению с 18-19 летним пацанами был уже солидным мужиком. В армию он попал в 25 лет, после отчисления с четвертого курса института физкультуры за драку.
-Вот этот здоровый,- указал на Ершова хмурый парень своему товарищу,-Он Кастета к этому чмырю водил. Ты же знаешь Чебурыкина? – обратился он к Ершову.
-Ну, знаю,- отозвался тот.
-Пошли на улицу, побазарим,- наконец, подал голос второй. Мишку отпустили, и он выскочил из туалета.
- Раз базар есть, пойдем,- Ершов был спокоен. Незваные посетители своей комплекции уступали мощной фактуре Ивана. Но, видимо, это не очень их смущало.
Пока они беседовали, в туалет зашел старослужащий из Мишкиной палаты. Он был родом из Западной Украины. Все звали его хохлом, но он абсолютно не обижался.
Он присоединился к процессии, состоящий из Швунгова, Ершова и двух непонятных личностей.
В коридоре Мишка столкнулся с Бабаем, еще одним «дедом» из Таджикистана.
- Гдэ всэ наши дэды? – спросил он.
- Да на разборку с какими-то непонятными личностями отправились. Не из госпиталя. Вроде, вообще гражданские.
- И хохол пошел?
- Да, Санька, Ерш и хохол.
- Куда они пошли?
-На улицу.
-Пойду на подмогу,- таджик понесся вниз по лестнице.

***
- Раз ты знаешь этого урода, с тебя и спрос. Неси ты, обещанные им таблетки. У тебя 10 минут,- парень мутным взглядом в глаза Ваня Ершова. Они стояли напротив друг друга: Ерш, Швунгов, хохол и эти двое.
- С какого перепоя я тебе что-то должен? – недружелюбно сказал Ваня.
- А вот с такого,- парень достал из кармана складной нож и с помощью кнопки выпустил лезвие. У хохла округлились глаза, он встал столбом, вытянув руки по швам. Санька сжал кулаки. Ерш никак не реагировал.
Из подъезда вылетел Бабай.
-Туркмен, тебе чего? - подал хриплый голос второй, без ножа.
-Я таджик, - гордо ответил Бабай.
- Мне по хрену. Снимай часы.
- Не хрена, - голос таджика уже не был так уверен, но рука успела поставить блок от удара ногой.
Хохол так и стоял руки по швам. Санька со сжатыми кулаками никак не мог решить, кому нужнее его помощь: Ершу или Бабаю.
-Не дергайся,- первый направил лезвие в сторону Швунгова,- я сам дерганный. Не зли меня. А тебя,- он снова повернул нож в сторону Ершова,- я сейчас резать буду.
- Да не впервой, - спокойно ответил Иван,- Режь , если сможешь. Только учти: я резиновый.
Второй, потеряв интерес к Бабаю, также повернулся в сторону Ерша. Одну руку он опустил в карман. «Что у него там? – подумал Санька,- тоже перо? А может пушка? Похоже хреново дело. И какого мы подписались за этого долдона впрягаться?». Но что-то менять уже было поздно.
Первый держал нож перед собой, но ничего не предпринимал.
- Да не впервой, - спокойно ответил Иван,- Режь , если сможешь. Только учти: я резиновый.
Второй, потеряв интерес к Бабаю, также повернулся в сторону Ерша. Одну руку он опустил в карман. «Что у него там? – подумал Санька,- тоже перо? А может пушка? Похоже хреново дело. И какого мы подписались этого за этого долдона впрягаться?». Но что-то менять уже было поздно.
Первый держал нож перед собой, но ничего не предпринимал.
- Я вижу ты нормальный пацан,- он неожиданно он неожиданно сменил тон,- может пока и поживешь. Но бабки надо отдать. Нам Чебурыкин колеса должен. Раз его нет, спрос с тебя.
-- Я тут каким боком?- хмуро спросил Ёрш.
-Серьезные люди нас не поймут, если узнают, что нас кинули, и никто не ответил. Так что, мы должны или колеса принести, или аванс со штрафом вернуть или кровянку пустить. Ты нашего кента к этому чмошнику провожал, тебе и ответ держать. Колеса нам нужны сейчас. Колеса или бабки за неустойку.
Второй уставился мутным взглядом в глаза Ершу, рука его так и лежала в кармане. Хохол так и стоял столбом, Бабай держался за отбитую руку, Санька сжимал и разжимал кулаки.
-Чебурыкина в Подольск утром перевели,- сообщил Ершов,- так что там его доставайте.
У нас бабок нет.
- А если поискать? – прохрипел второй.
Ерш переглянулся с Швунговым. Ситуация была не из лучших. Дырки в шкуре, когда дембель не за горами, получать не хотелось. Да и при кипише на офицеров или патруль можно нарваться. А там еще неизвестно, вернешься ли домой. Не были Ерш с Санькой образцовыми солдатами, и начальник терапевтического отделения после последнего залета обещал им дисбат, если не угомонятся. Иван кивнул Саньке и сказал вслух:
- Колеса достать не сможем. А вот деньги соберем. Только время нужно. Через полчасика подходите.
-Ну, уж хрен по всей морде. С вами пойдем. А если что, резать будем. Без предупреждения.
- Хорошо, -согласился Ерш,- только вас запалить могут. Пока Бабай бабло будет собирать, в палате пересидите.
- Не командуй,- зло проскрипел первый,- пошли, Сиплый.
-Что-то мутят они, Темный,- ответил второй, - Смотрите, мы предупредили,- обратился он к солдатам.
- Бабай,- обратился он к таджику,- напряги духов, чтобы притащили два длинных халата и две пары тапок. Сегодня Рахманов по терапии дежурит,- сообщил он Саньке,- он все равно все дежурство в офицерской палате бухать будет. Медсестру танкисту поручим на себя взять. Хохол, ты в отделение идешь?
-Не, ну его на хрен,- промямлил Хохол,- я здесь погуляю.
-Чего, дырки в шкуре не нужны? – усмехнулся Ерш.
-Не, ну его на хрен,- повторил Хохол.
***
Бледный Мишка сидел на табуретке напротив своей кровати. Выигранные три порции масла и два чая не поднимали настроения. Его все еще трясло от общения с этими двоими, которые Чебурыкина искали. «Интересно, чем эти разборки закончится?- думал он,- наши ребята должны накостылять пришлым. Швунгов на удар никогда не жаловался. Да и Ерш парень здоровый. Опять же Хохол с Бабаем тоже помощь».
Дверь в палату открылась, и Мишка побледнел еще больше, когда увидел, что в палату вслед за Ершом и Санькой входят эти два страшные незнакомца.
- А ну все из палаты,- грозно приказал Санька и тут же добавил,- москвич, останься. В шашки пока поиграем.
Швунгов очень не любил ждать. Тем более в напряженной атмосфере. И ему было очень тяжело сдерживать себя, чтобы не набросится на пришлых. Поэтому он решил занять себя игрой в шашки.
- Я с ним буду играть,- прохрипел Сиплый,- терпеть не могу бездействия.
В этом бык был похожим на Саньку. Швунгов хотел грубо ответить, но Ерш опередил его и разрешил быку:
-Садись, играй.
Шесть пар глаз напряженно следили за игрой. Неожиданно для Мишки сиплый оказался сильным соперником. Но все же первую партию он смог выиграть.
-Играем еще! – почти прокричал Сиплый и со всей силой шибанул кулаком по кровати. Он тяжело дышал, почти хрипел , сжимал зубы аж до скрипа. Мишка никогда не видел такого азарта при игре в шашке. Вторую партию Мишка выиграл с преимуществом в одну шашку.
-Играем третью! – Сиплый вспотел от возбуждения. Открылась дверь в палату и показалась бритая голова одного духа. Ершов недовольно спросил:
-Чего надо?
-Иван, там Чебырукин спрашивает: ему можно уже из инфекционного отделения спускаться? Или переждать еще?
-Дебил,- проорал Ерш, хватаясь за табуретку. В руке Темного тут же сверкнул нож. Находящаяся в руках Вани табуретка с силой опустилась на кисть. Рука разжалась и нож упал на пол. Ерш навалился на своего соперника.
-Вам всем хана! –завопил вскакивая Сиплый. В его руке тоже был нож, который он направил на Саньку. Швунгов сделал шаг назад.
-Трендец! Всех порешу! – Сиплый наступал на Саньку, и тут на голову ему с силой опустилась шахматная доска. Он непроизвольно схватился свободной рукой за голову и обернулся к стоящему за его спиной зеленому от страха Мишке, который еще держал над его головой шахматную доску. Саньке было достаточно этого мгновения, чтобы провести свой коронный удар в челюсть. Сиплый рухнул на пол. Саня стукнул его пару раз ногой в голову. Его противник лежал без чувств. Тем временем Ерш сидел на Темном и наносил ему удары пудовыми кулаками.
К дырке в заборе незваных гостей уносили на носилках. Для госпиталя вид носилок дело привычное.
-Еще раз сунетесь совсем на хрен прибьем- напутствовал гостей Ерш. Тем ,избитым и обезоруженным, оставалось подчиниться и через дырку покинуть территорию военного учреждения.
- Еще встретимся- процедил окровавленном ртом Темный.
-Давайте! Валите! –зло крикнул им вслед Швунгов.
***
-Спасибо, мужики! Вот это выручили. Век не забуду. Ваня! Саша! Я у вас долгу,- распинался Чебурыкин.
-Да не только перед нами. Вот и Мишу благодари, - сказал Швунгов.
-Этого душару? За что? – возмутился Чебурыкин,- С него еще спросить надо. Мне уже доложили, что он с этим гадам меня хотел сдать.
- Если говорят, значит есть за что. Ты вот лучше скажи, почему про полученный аванс ничего не сказал?
- Я.. это.. Иван... Саня…..
Мишка не любил драк, сам не умел драться и терпеть не мог смотреть, когда кто-то дерется. Но когда Чебурыкин рухнул на пол от удара, нанесенного Швунговым, он не смог сдержать улыбки.
-Расставляй шашки, москвич. Я белыми,- заявил Швунгов.